Пионерская байка
В 12 лет я была на удивление безобразным ребенком: очень худой прыщавый глист с огромной башкой и кривыми- кривыми зубами .
Моя мама меня стеснялась и весь подростковый период старалась держать меня как можно дальше от родных и знакомых , на все лето отправляла меня в пионерский лагерь .
Пионерлагерь состоял из клоповников с детьми , домика администрации и четырех сортиров . Туалеты состояли из кирпичной будки , ямы , закрывающего эту яму деревянного настила с дырками и г.. вна с хлоркой . Г..вно с хлоркой смердели , поэтому туалеты предусмотрительно строили далеко от жилых помещений и обсаживали их кустами .
Девочки долго думали , что я мальчишка ... В общем , со мной не хотели дружить . В ту роковую ночь полуночный понос стал моим единственным товарищем . Срал весь лагерь: зеленые фрукты , немытые руки повара и всякое гавно , которое ели пионеры с голодухи делали свое черное дело . Дырки в туалете были обосраны расстроенными желудками четырехсот человек и девочки ходили ср..ть парами : одна срет , другая светит фонарем , чтоб первая не вляпалась в продукты испражнения предшественниц . Мне
никто не хотел светить фонарем , поэтому в ту ночь я высирала солянку в гордом одиночестве; в тусклом свете фонаря были видны только очертания , и , сидя в сортире , я смирилась с тем , что уже влезла в чье - то скользкое г..вно .
Вдруг какая-то тень метнулась прямо на меня , я завизжала , круто дернула неустойчивым телом , ноги проехались по чьему -то поносу и я вошла в дырку как хорошо смазанная гильза . Чёрт! Летучая мышь загнала меня по шею в кучу дерьма , над головой смутно виднелось очко , если кто-нибудь сейчас придет срать , то состояние мое сильно ухудшится . Надо вылазить!
Через полчаса , потея и шепотом матерясь , я достала до очка руками: это , б.я , было крайне сложно - все твердые опоры были склизкими , как сопли! Ухватившись за края очка , я подтянулась и высунула башку : от свежего воздуха закружилась голова и я удержалась на с трудом доставшихся позициях только волей к свободе . Подтянулась еще и оперлась на руки : нужно за что - то ухватиться , чтоб не соскользнуть . Все кругом было склизким , ухватиться можно было только за поперечную деревянную палку в полуметре от меня , я с остервенением пыталась до нее достать , шипя от напряжения: - Ну ! Иди же сюда!
Неожиданно меня ослепила яркая вспышка света , потом какой-то не то вздох , не то стон , и глухой стук - я испугалась и...свалилась обратно . Еще полчаса - и я снова над дыркой . Так . Тянемся... Есть . Я ухватилась за перекладину и вылезла на бетонный пол еле дыша от радости . Отдышавшись , решила переть к реке отмываться .
Метрах в трех от тубзика валялся директор , рядом с ним валялся разбитый фонарь – сдох что ли ? Я пошла на речку ,отодраилась как сумела , а затем кликнула людей: может и не отбросил копыта еще , спасти можно .
Утром нам сказали , что у директора был удар , вернулся в лагерь он только под конец смены . Говорить он не мог , сидел весь день на крыльце и ему нравилось , когда к нему ходили дети . Я навещала его часто , он меня как то поособенному любил -ведь собственно я тогда позвала к нему людей .
На следующий год мы узнали , что перед самой смертью директор ненадолго пришел в себя . Он сказал , что в ту ночь он обходил территорию лагеря , случайно услышал странное пыхтение в сортире и открыл дверь .
На него из зловонного очка лез адский говняный лупоглазый червяк , тянул к нему клешни и шипел:
- Ну-у-у... Иди же сюда-а.... Дай , я до тебя дотянуссссь!..
За лупоглазую обидно , конечно ....