Анекдоты, юмор и просто посмеяться...

Этот не согнуть!

— У меня две новости, одна плохая, другая хорошая... — Ну начинай с плохой. — Шашлык подгорел, и недосолен. — А хорошая? — Северная Корея прекращает ядерные испытания.

— Извините, а можно поговорить с дизайнером? — Он снова занят...

Я мастеровит. И руки у меня - не абы откуда, а из плеч растут. А то, что на плечах вместо головы задница — это уже генетические нюансы и стечения. Поначалу-то я, в смысле рукастости, категорически в папу шёл и, когда все мастерили скворечники, лепил такие косые гробики, что в них даже клопы ласты клеили. А потом неожиданно двинул вдруг в мамину сторону. Причём не только - грудью и бёдрами, но и домовитой жилкой. А именно – рукоделием и рукоблудием. Творческим, разумеется. И на уроке труда, когда все светильник выстругивали, тоже впервые выстругал нечто полезное. С лампочкой. Трудовик сие ректоскопом назвал. То есть, он лишь обозначил место его предназначения, а название я уже сам, в энциклопедии вычитал. Но именно тот, гладко отшкуренный засветильник широкого действия, и стал, так сказать, первой ласточкой в моём скворечнике. В созидательном смысле, разумеется.

Ну, а уж потом пошло-поехало: упавшее тесто, сгоревший пирог, не поднятый вовремя утюг, солнечный день - в ослепительных снах. И как результат - группа крови на рукаве. Поскольку, когда молотком - по пальцу, там - и на рукаве, и на стене, и на линолеуме в радиусе двух метров. Ибо хоть руки-то у меня и от мамы, но глазомер-то папин остался. А мой папа такой строитель, что только роты умел строить!

Так что я типичная жертва генетического перекоса, следствием которого, во мне остро противоборствует пространственный кретинизм с неукротимой мастеровитостью. Иными словами, и не делать я не могу, и делаю так, что потом доктора удивляются: «Как это вас угораздило?».

А что прикажете, если мастеровитость во мне не затыкается? «Ты плиточник! – орёт - Ты плиточник!». А умелость в корыте уже голыми руками цемент вымешивает. А те потом набегают, с бинтами и клизмами, крича: «Вы что йог?! Почему не кочергой, а руками горящие угли ворочали?!». А я им: «Я - не йог! Я – плиточник!» А что мне им - про строителя отца и сноровистую мать рассказывать?!

Это ведь она, сноровистость эта, орала во мне, когда трубу прорвало: «Не вызывайте никого, я сам всё сделаю!». А потом меня всей бригадой откачивали, так я той воды нахлебался, пробоину ключом закручивая. Потому что мамины ручки-то вращают, а папин мозг им не то направление задаёт! Ему же всегда: что восток, что запад – всё едино было, и оттого своё детство я в трёх соснах и в соплях провёл, ожидая волков и спасателей.

Я и сейчас, благодаря отцу, если «вправо» крикну, мои дети «влево» выворачивают. Потому что и меня знают, и дедушку. И «право» от «лева» также по наитию распознают. Ибо дегенеративные гены у нас – доминантны. А рецессивных мы не признаём. Не водятся у нас рецессивные!

Потому и жена, когда попросила меня дом камнем обложить, я тут же с радостью и обложил. Складно и убористо. Жену, разумеется. Болтаясь в стропах, как подстреленный диверсант. Хотя ведь заранее догадывался, чем дело кончится, но воспротивиться собственной умелости так и не смог. Она орала, металась во мне, как блаженная: «Я смогу! Я каменщик!». И в результате – даже на ногах ногти сорвал. Потому что, как кот, по отвесной стене перебирал четырьмя лапками... Лестница накренилась, и кривой мозжечок, доставшийся мне от дедушки, свихнулся окончательно!

Правда, камни потом ещё долго глаз радовали. Месяца два, как минимум. Прежде, чем осыпались все, к чёртовой матери. Ибо стена с перекосом оказалась, а я с косоглазием. А это такое беспроигрышное сочетание, что от него всё сикось-накось идёт. Я так потом жене и сказал: «Накось, мол, выкуси, чтоб я ещё хоть раз в твои авантюры ввязывался!».

Сказал и ввязался, по причине того, что во мне столяр и плотник заговорил. И хоть я понятия не имею какая между ними разница, но оба они во мне отчаянно завопили: «Всем стоять! Не нужно покупать мебель! Я сам её сделаю!». И давай циркулярки, ножовки, стамески скупать.

А потом хрясть – палец! Хрясть – второй! Хрясть – третий! И это ещё только раскладывая инструмент.

Жена мне в ноги, мол: «Умоляю, распишем на платежи! Всё равно дешевле, чем больничные сборы оплачивать!». А я ей: «Нет! Я уже тысячи на инструменты спустил! Дай хотя бы отбить!». И отбил, разумеется. Тут же. Сразу же. Голову. Балка соскочила и врезала... А как ей не соскочить, если её длину мой папа через меня рассчитывал? Дотянулся генетически, и оттяпал на пару сантиметров лишку. Правда, благодаря мамочке, ровненько, как по линеечке. Вот той линеечкой меня и шандарахнуло!

А потом уже, когда из обморока вышел да во вкус вошел, я такие шедевры начал выдавать - мебельные, что любо дорого. И шкафы, и полки, и столы, и стулья. Одних королевских опочивален пять штук сколотил.

Жена орёт: «Остановись уже! Хватит!» А я не могу. Хожу в бинтах, лангетах, гипсах, на перевязи, и раз в неделю строго переливание крови делаю. Потому что, как ни крути, а три литра за неделю выплёскивается.

Остановился только, когда циркулярка гикнулась. Замолотила мне штанину с ногой, и подавилась моей берцовой. Крепкая у меня оказалась берцовая, прочная!.. Зато мебели на три дома настрогал. Правда, дверки в шкафах не закрываются, столы раскачиваются, и дети себя к кроватям ремнями на ночь прихватывают, чтоб не скатываться. Но количеством – отбил всё, как и планировал. И затраты, и организм - напрочь!

Потому что - не важно столяр ты или плотник, и знаешь ли какая между ними разница - главное, чтобы руки у тебя из плеч росли. А то, что на плечах вместо головы задница — это уже генетические нюансы и стечения.

© Эдуард Резник

Это про Подмосковье

Ничeго нeобычного, пpocтo нoвый opбит нa пpилaвкaх тaкoй: