Анекдоты, юмор и просто посмеяться...

Кризис среднего возраста накрыл Иру внезапно, прямо в парикмахерской. «Седину не хотим подкрасить? Хотя, тут у вас не много, я сейчас выдерну» — деловито уточнил мастер, и, не дожидаясь ответа, привычно выщипал Ире полголовы. Пропущенные мастером пять волосков Ире вырывали уже дома, всей семьей. Муж прятал глаза, а бездушная старшая дочь страдальчески закатывала их, показывая, что у неё есть дела поважнее, чем копаться в голове престарелой матери.

Следующий десяток Ира выдергивала сама, запивая каждый седой волос бутылкой красного вина, а потом купила себе двенадцать кремов для лица, джинсы в обтяжку, бусики и торт. После торта джинсы пришлось отнести обратно в магазин. Муж опасливо сидел в углу, прячась за кота. Он уже и так неправильно ответил на вопрос, заметна ли разница после месяца использования корейского крема со слезами высокогорной улитки-девственницы, и теперь старался не привлекать к себе лишнего внимания.

Каждый день приносил новые неприятные открытия. Розовое очарование вечной молодости шло трещинами и крошилось на глазах, как старая византийская фреска. Оно не могло противостоять гусиным лапкам, мимическим морщинам, носогубным складкам и прочим признакам того, что часики не просто тикают, а, прямо-таки, бьют полночь, как часы на Спасской башне.

Избавление было внезапным, в лице объявившейся на горизонте знакомой, с которой Ира не виделась уже сто лет. Знакомая удачно сделала гиалуронку, парочку филлеров, ботокс в лоб и губки, и стала безумно похожа на посмертную маску Александра Сергеевича Пушкина в цвете. Ира деликатно кивала, с повышенным вниманием записывала телефон косметолога-кудесника, и с трудом удерживала рвущийся наружу невежливый хохот. Дома, впечатленная увиденным, Ира допила остатки вина и впервые за последние полгода пошла спать, не намазав на свои гусиные лапки половину Южной Кореи. Ей снилась Арина Родионовна с недовязанным чулком в морщинистых руках.

ФЕРМЕР

«Сразу видно – сволочь! Кулак, мироед, фермер! Понаехал, гад. На своей машине. В магазин. Нет бы, как простые люди – пешком. Нет ведь, пыль в глаза пускает, унизить хочет! Ага! Покупает. Лампочки, гвозди, шифер... А в винный отдел – ни ногой, паразит! Значит, сам гонит. Сколько раз добрые люди писали на него. Участковый приезжал, проверял, не нашел. Прячет, вредитель, аппарат. Мы ментам предлагали – давайте сами найдем! Вилы возьмем. Подожжем, в крайнем случае – сам покажет... – Нельзя, – говорят, – он свежие продукты в районный детский сад и в больницу поставляет... Все ясно – в доле! Глубоко корни пустил короед... Ни одного односельчанина к себе на работу не взял, кровопийца. Нет, сначала-то взял и даже аванс выдал. Но на следующий день выгнал. Со своими подручными вынес из сарая и тепленькими по домам развез, паразит. Это ж сколько добра у него там пропадает. Колючку поверху, сволочь, пустил, чтобы не воровали. Ну, не сатрап ли? Не душегуб? Мешка картошки народу жалеет! А из этого мешка можно было бы – о-го-го. Неделю не просыхать! Нет, точно пора красного петуха пускать, совсем буржуй зажрался. Гвозди ему, шифер, лампочки... Никак, строить что-то задумал. Забыл, трутень, на ком село держится? Так мы тебе напомним, упырь! Вон, идет прямо ко мне... Фермер хренов... Улыбается, гад... Руку протягивает...». – Здравствуйте, уважаемый наш фермер! Как дела? Как успехи? Все хорошо... Ну и ладненько... Успехов вам в нужном для страны деле!

Слова австрийской принцессы. ( А. Белянин. «Дело трезвых скоморохов.»)